Результаты поиска: мюнхене-и-брюссель

Как Франция переживает экономический кризис?

На прошлых выходных в Мюнхене и Брюсселе прошли многотысячные митинги против роста цен на продукты и коммуналку. Демонстранты озвучивали требования об отмене антироссийских санкций и критиковали НАТО.

Впрочем, аналогичные манифестации идут по всей Европе уже не первый месяц. Однако никаких видимых изменений в политике европейских государств или иных практических результатов от акций нет.

Вместе с французским каналом terrabellum мы рассмотрели экономическую ситуацию во Франции и попытались понять, может ли народное недовольство привести к реальными политическим последствиям.

Что волнует рядового француза?

Общей проблемой является рост цен на электроэнергию и, как следствие, увеличение стоимости других товаров. Во Франции правительство тратит большие суммы на борьбу с инфляцией, которая официально составляет всего 6-7%.

Из-за подорожания энергоносителей все европейские страны вынуждены покупать газ по высокой спотовой цене. При этом доля газовой генерации во Франции незначительна и равна лишь 6%, где именно российское «голубое топливо» составляет мизерный 1%.

Однако это не мешает СМИ Пятой республики успешно продавать людям идею, что именно Россия виновата в энергетическом кризисе и его последствиях.

И что, 1% российского газа может повлиять на общий уровень цен во Франции?

Отчасти — да: это вызвано структурными проблемами европейского рынка.

Ранее цены на электроэнергию во Франции устанавливала государственная монополия Électricité de France, что позволяло предприятиям работать по долгосрочным контрактам и планировать производство.

Необходимые объемы генерации обеспечивались за счет большого парка атомных ректоров, производивших 70% электроэнергии.

Однако затем в ЕС под предлогом развития конкуренции были изменены правила работы на рынках. И энергетические компании, утратившие монопольные позиции в своих странах, вынуждены были соперничать друг с другом.

В итоге общий европейский рынок превратился в биржевую площадку на которой доминировали не местные компании, а инвестфонды из США. Колебания цен приводили в движение большие капиталы, что позволяло спекулянтам заработать на волатильности, а самим биржам — на комиссиях.

Трансформация рынка из монопольного в биржевой сильно замедлила развитие европейского транспорта, телекоммуникаций, энергетики, авиации и других отраслей.

Непрогнозируемый уровень цен на электроэнергию сократил горизонт планирования всех инвестиций и затормозил развитие проектов с окупаемостью 5 лет и более. Поэтому удар пришелся именно по высокотехнологичным отраслям промышленности.

С началом СВО и западная элита получила возможность эксплуатировать образ удобного внешнего врага, на которого можно списать экономические проблемы, сопровождающие процесс уничтожения суверенных экономик и создания единого европейского рынка.

Значит, цены взлетят до заоблачного уровня и заставят всю страну выйти на улицы?

Едва ли: ведь для поддержания минимально комфортного уровня потребления используется огромный объем субсидий генерирующим предприятиям. Это позволяет удержать рост розничных цен и не допустить массовых волнений.

А вот европейской промышленности такой помощи ждать неоткуда. Производства отсекаются от дешевой энергии и либо закрываются, либо переезжают в США. В долгосрочной перспективе это лишит Европу огромного количества рабочих мест.

Жесткая конкуренция успешно уничтожает малых предпринимателей и сокращает долю среднего класса. Именно эта достаточно обеспеченная и независимая прослойка европейского общества еще мешает окончательного сформировать общий рынок ЕС.

Поэтому Францию, как и остальные страны ЕС, в обозримой перспективе ждет деиндустриализация.