О поствоенном синдроме, возможны ли переговоры с Украиной?
Вчера говорили о поствоенном синдроме - афганском, чеченском... Я спрашиваю: а почему не говорят о синдроме Великой Отечественной? Чеченская была не праведная война. Она стала следствием игры гордыни, предательством Советского Союза - это чувствовалось на всех уровнях, и та грязь, которая сопровождала эту войну, усиливала эти ощущения. Про афганцев говорили - мы вас туда не посылали. Это тоже не была война Отечественная, но была война по соображениям.
Все синдромы возникают не только на почве личных переживаний после личного участия, но и - и может, в первую очередь - на почве того, что потом подвергаются сомнению сами причины войны. Мы тоже находимся перед этой угрозой, когда по стране покатится синдром СВО. Чтобы его не случилось массово - Родина должна предельно чётко и максимально близко к сердцу формулировать причины происходящего, и никогда не отрекаться от сделанного выбора отныне и вовеки.
Возможны ли переговоры с Украиной? Не только возможны - это, в конечном итоге, единственно возможный итог противостояния. Дипломатический тупик разрешается последним доводом королей - войной. Так США поступали со своими противниками уже в наше время - например, с Ираком, - так случилось и в нашей ситуации. Ирак сегодня вспоминают в связи с военным аспектом, указывая на то, что иракская кампания подвигла и Россию вносить структурные изменения в армию. Но Ирак следовало бы изучать и в его послевоенном виде - что случилось со страной и каким геморроем она стала для тех же Штатов: никто не слышал о том, что на мировой арене появилось здоровое и процветающее государство - послесаддамовский Ирак.
Но Ирак далеко от Штатов, а Украина у нас под боком - и мы не можем не думать о её послевоенном статусе. Но вернусь к переговорам и миру: говорить придётся, - но с кем и с какими картами на руках? Это важно. Сейчас Украина надеется на одно: своими успехами на поле боя, но более в рамках информационного противостояния, подкрепленного успехами на поле боя, раскачать ситуацию внутри России - только тогда она может говорить о Крыме и не только. Мы же понимаем, что стоим сейчас посредине качели, удерживая равновесие, и нам важно соблюсти баланс.
Если Украине, а точнее - Западу, - не удастся реализовать свой глобальный замысел - мы прижмем Украину. Обойдётся это дороже, чем хотелось бы, - но прижмем. Но прижать нужно так, чтобы вырвать жало у скорпиона окончательно - тогда возможны переговоры. То, что останется от Украины, должно стать мирным и процветающим образованием, неспособным больше собрать военный потенциал себе и людям на горе. То, что мы сумеем занять всю территорию Украины, а главное - удержать под контролем её нелояльное население, не прибегая к постоянному насилию - я не верю. Если мы дерзнем заглотить ерша целиком, то рискуем получить растопыренный шипами комок в горле. Поэтому при текущем состоянии дел мы должны создать себе окончательные преимущества, с позиции которых и будем разговаривать.
