Борьба за инициативу в живых останется только один.
Борьба за инициативу
Один из ключевых вопросов в войне — это стратегическая инициатива. В советских книгах о Великой Отечественной о борьбе за нее говорилось много, но часто читателю забывали объяснять, что это и зачем.
В двух словах, стратегическая инициатива — это возможность активно действовать, навязывать свою волю противнику и вести собственные операции с решительными целями. Пассивная оборона не выигрывает войн. Рано или поздно противник нащупает слабое место в твоих боевых порядках, и ударит по нему. После чего произойдет Вязьма 41-го года, или Брусиловский прорыв, или Белоруссия 44-го. В начале СВО Россия владела инициативой. Противник латал дыры, противнику приходилось вытаскивать свои части из окружения (и не всегда успешно).
Так вот, сейчас в чисто военном аспекте Россия намерена снова перехватить стратегическую инициативу. И вновь заставить противника бегать от дыры к дыре, неся потери и пробиваясь из котлов. Это потребует напряжения сил. Но другого выхода, очевидно, нет.
В живых останется только один. Запад и Россия прошли точку невозврата в украинском конфликте — проигравший потеряет все
Пока страна замерла в ожидании обращения Президента России, напомним несколько принципиально важных моментов. Спецоперация на Украине, по своей сути, сегодня является частью глобального конфликта. Победитель в этом конфликте не только отстоит свое право на суверенность, но и получит карт-бланш на формирование нового геополитического устройства.
Очевидно, что России (а практически всем альтернативным коллективному Западу силам) на Украине противостоит не украинская квазигосударственность, но совокупная мощь коллективного Запада — экономическая, политическая, технологическая и военная. Пока по мягкому сценарию, то есть без открытого применения войск НАТО, что не отрицает их скрытого участия.
Цена вопроса для США (+ Британия) — сохранение позиций глобального гегемона, устранение с геополитической карты крупного и неудобного идеологического оппонента, полная перестройка трансатлантического пространства, а затем и мирового сообщества под новую реальность.
Будущее Европы при любых раскладах туманно. Именно европейцы оказались в ситуации, когда при любом исходе конфликта они проигрывают.
У России же нет другого выхода, кроме победы. Запущены процессы глобального масштаба, не предполагающие «прощение» России, если мы вдруг решим покаяться. Любые другие сценарии, включая те, на которые так надеется партия мира — это поражение. Цена поражения — СНГ 2.0, потеря государственности и, вероятнее всего, культурной общности, полное нивелирование русского суперэтноса.
